Future World: Dragonfly

[maryaxl]

Да, я ебанулась. Некому спросить меня, с чего бы вдруг.
И некому спросить, каким образом меня, Кори Корвет из Одосса, занесло в Вооружённые силы Киуас. Пути на Родину для меня закрыты навсегда, по нашим законам работать с Энтомами, помимо их изучения и уничтожения, запрещено, а то, что делаю я - ещё и измена.
Я летаю на Коромысле.
Я мечтала летать всю жизнь. Поступила в лётное училище в пригороде Ихо, но завалила расчёты на экзамене. Раз, другой. На третий меня выгнали, сказав, что такой дуре нечего делать в небе и подвергать опасности себя и технику. Армейские друзья и подруги утешали меня, как могли, предлагали позаниматься и восстановиться там, но дело было в другом. Невзлюбил меня один из тамошних преподов за то, что я ему не дала, и с тех пор каждый раз валил феерически. А летать хотелось. Я готова была лечь на операцию по смене пола и пробиваться в Либертад, где готовят космонавтов - говорят, с падением феминизма девушек туда перестали брать, и не берут уже несколько веков. Но помог случай.
С тех пор, как злоебучие герна выбили Северный Киуас из-под нашего контроля, стало хреново. Конечно, могло быть и хуже, но Южный Киуас не дал им разгуляться. Больше одного раза "Веспа Крабро" не налетали, но в тот единственный раз уничтожили нашу лабораторию с подопытным экземпляром Чёрной Ракеты. Наши учёные тайно испытывали на Энтомах излучатели и готовили предложение по внедрению этого дела у нас, взывая к здравому смыслу: весь мир перешёл на Энтомов, и только мы, уподобившись Южному Колумонту, всё ещё бьёмся на железяках и травимся токсичной горючкой. Историю Киуасской операции мы неоднократно проходили как в школе, так и в армии на политзанятиях. Именно там я впервые услышала о Коромыслах.
Коромысла - пикирующие истребители. У них потрясающий воображение сферический обзор, скорость и манёвренность, превышающая показатели Веспид, узкий диапазон облучения и мощная врождённая помехозащита. По слухам, сам герой Герны, легендарный пилот-штурмовик Матео Дзета, отзывался о них со страхом и почтением. Коромысла состоят на вооружении Киуас уже много лет, их генные характеристики и системы облучения непрерывно совершенствуются. Что ж, раз для меня навсегда закрыт кокпит железной птицы, почему бы не попробовать себя на чужеземном чудо-оружии?
Через друзей удалось пристроиться в научную экспедицию. Правительство одобрило её с большим скрипом, боясь, что у нас опять попытаются внедрить Энтомов. Когда прилетели на Киуас, пошла прямо в местный штаб и попросилась в их армию. Демонстративно сожгла одосский военный билет перед начальником штаба, показав, что отступать некуда. "Спецам" в Комиссии объяснила ситуацию. Самый главный долго объяснял, что у них не Герна, одосских беженок они не принимают и международных скандалов не хотят, поэтому вынуждены будут отправить меня обратно. Но и тут помог случай. Приехал какой-то пьяный генерал, обошёл штаб, сказал, что все ебанулись, увидел меня, узнал, что я из Одосса, и велел меня не трогать, а на запросы из Ихо отвечать, что... "да что-нибудь придумайте"(с). С ужасом подумала: если этому придётся давать, то лучше сдохнуть. Но обошлось, меня привезли на базу у подножия Седой гряды, где когда-то похозяйничали герна, и взялись обучать. Перед этим замерили рост и вес, и оказалось, что меня способен поднять даже Сирф, если предварительно снять с него разведывательную аппаратуру.
Обращались со мной вежливо и по-доброму, не били и не домогались, а если и орали матом, то редко. Цивилизованная страна же. Обучали год теории с практической демонстрацией, потом доверили летать.
Первый полёт на Коромысле запомнился на всю жизнь. Он состоялся в день моего рождения. Мне разрешили покрасить волосы по одосскому обычаю. Перед вылетом я заплела в них несколько стебельков травы, сорванных на базе. Так всегда делали у нас. Я подхожу к Коромыслу, от его взгляда становится жутковато: гигантский Энтом не спускает с меня своих огромных шарообразных глаз. Забираюсь в кокпит, пристёгиваюсь и подаю команду на взлёт... Дальше был ветер, я чувствовала его спиной. В обзорные окуляры открылось небо. И я... я почувствовала слияние с Коромыслом. Это удивительное создание как будто передавало мне радость полёта. Что-то древнее, нечеловеческое, скорее, даже сверхчеловеческое вливалось в меня - так мне казалось. И как будто меня саму хлестнули в мозг сигналом возвращения, когда истекло время, отпущенное на первый самостоятельный вылет. Меня носили на руках, поздравляли, потом выпускали остальных, а я весь день не могла прийти в себя, пытаясь осознать всё, что на меня свалилось. Потом я говорила с остальными пилотами, и оказалось, что у многих были такие ощущения в первый раз, но особого значения им в дальнейшем не придавали.
...В тот вечер мы провожали на пенсию нашего инженера-энтомолога Тейму Клейн. Когда все отвлеклись, она отозвала меня в сторонку и сказала, что её отец знал Матео Дзету и принимал участие в Киуасской операции, но об этом предпочитают молчать. Она рассказала много всяких невероятных вещей, вроде того, что боевой шершень Дзеты не облучался, что именно благодаря этому Киуасская операция осуществилась, и тому подобное. А потом вдруг спросила меня о тех ощущениях, что я испытала в первом полёте. Естественно, я ей рассказала. И тогда она сказала, что надо было сохранить это ощущение, запомнить его и пронести через всю жизнь, потому что это были зачатки установления контакта. Мы, говорила она, подавили в Энтомах разум, но не инстинкты. Коромысло "цеплялось" за пилота, стремясь передать ему способность к полёту, как когда-то они делали со своими детёнышами - молодыми Коромыслами, только-только вышедшими из воды. Значит, признавало пилота своим. Значит, продолжала она, их можно было бы попробовать перестать облучать, если бы не было слишком поздно. "Что значит - слишком поздно?" - спросила я. Старушка вздохнула, обняла меня сморщенной лапкой, погладела мне в глаза и произнесла: "Завтра всё кончится". И скрылась в темноте, пока я стояла и раздумывала над её словами.

- Почему же некому? - удивилась девочка в накидке из совиных перьев. - Смотри, сколько нас здесь.
Отовсюду слышались весёлые детские голоса. То здесь, то там мелькали плетёные цветные одежды. Кори сорвала травинку и стала заплетать в свои перламутрово-синие волосы.
- Заплети и мне, - попросила девочка. - Меня зовут Сплюшка, а тебя?
Кори назвала своё имя.
- Корвет, - повторила Сплюшка. - Корвет - это Виндрайдер. Ты умеешь летать?
Высоко в небе что-то знакомо запело и затрещало. Шла стая Коромысел.
- Я с ними! - крикнула, разбегаясь, Кори. - Надо попросить у них прощения за всё, что мы с ними сделали...
Первый оксюморонец оторвался от мягкого травяного ковра, набрал высоту, догнал стаю и занял место в строю. А спустя немного строй рассыпался, и в небе закружился хоровод из гигантских стрекоз, танцующих свой ритуальный танец.