На кожаных куртках и стенах
Начертан анархии знак,
Твой дух мы несём в наших венах,
В руках - чёрный флаг.
(с)E.S.T. "Гуляй-поле"
Начертан анархии знак,
Твой дух мы несём в наших венах,
В руках - чёрный флаг.
(с)E.S.T. "Гуляй-поле"
читать дальшеПоезд шёл через поля и холмы. Стук колёс убаюкивал, но Корнелию Константиновичу не спалось.
Он не знал, зачем едет в эту глушь. Того, кого он искал, там быть не могло: Низоватый опоздал на пару лет. Тем не менее бывший представитель компетентных органов надеялся найти какую-то зацепку.
"Поговорю с главой районной администрации", - решил Низоватый.
В соседнем купе, судя по доносившимся через картонную стенку звукам, занимались жёсткой люблей с извращениями. С другой стороны кто-то начал с сильным немецким акцентом орать песни Сагадеева на стихи Махно. Где-то вдалеке пели "Nothing Else Matters" и били бутылки.
В дверь постучали.
- Войдите, - сказал Низоватый.
В купе заглянула девушка в платочке и цветастом платье до колен.
- Инспектор Низоватый? Звиняйте за беспокойство. К вам моя кошка не забегала? Чорна така, як нич...
При звуках мовы Низоватого передёрнуло: вспомнились похождения в колхозе с Типкиным и безуспешные попытки арестовать самогонщика Сорума.
- Нет тут никаких кошек... А что, потерялась? Где вы её видели в последний раз?
- Та по вагону шарилась гдесь... Звиняйте, пане инспектор. Якщо забежит, занесите в пятое купе.
- Как вас зовут? - на всякий случай спросил Низоватый.
- Оксана, - улыбнулась девушка, сверкнула чёрными глазами и скрылась за дверью.
Что-то в этой пани настораживало, но Низоватый не мог понять, что.
Жёсткая любля в соседнем купе прекратилась. Послышались голоса.
- Ой вэй, Дмитрий Евгеньевич, я таки на седьмом небе!.. Ви мастер своего дела, я восхищаюсь Вами!
- Да что Вы, любезная Сара Севастьяновна, я вовсе не мастер, а только учусь... Видел я, как это делает Ваш дядюшка, мсье Николя - вот это мастер. Старый хрен ещё многих научит, попомните моё слово, о драгоценная роза моих очей...
Если бы Низоватый заглянул в купе, он увидел бы прекрасную еврейскую женщину и жгучего брюнета, склонившегося с отвёрткой над iPhone 22.
В другом купе перестали орать Сагадеева и запели Фронтовую Катюшу под аккомпанемент губной гармошки и виндовой ошибки. Низоватый понял, что уснуть так и не удастся, и пошёл жаловаться проводнику.
Дверь в купе проводника была открыта. Двое низкорослых молодых людей в лётных комбинезонах сидели за столом и играли в карты.
- Простите, а где проводник? - спросил Низоватый.
- Я проводник, - ответил тот, что поплотнее. - А это начальник поезда. Что вы хотели?
- Шумят, - пожаловался Корнелий Константинович. - Вы бы им там сказали, чтоб потише себя вели, как-никак людям отдых нужен...
Поездную бригаду накрыл приступ дикого ржача.
- Сейчас скажу, - сквозь смех проговорил проводник, - вот только Лар с выпивкой придёт...
Отсмеявшись, оба затянули "Поезд по России", причём проводник достал аккордеон. Низоватый махнул рукой и пошёл курить.
В тамбуре стоял крепкий аромат цветочков и какой-то упоротый чувак в рваных джинсах и кителе с генеральскими погонами. Морда у него была широкая и по-пендосски расплывшаяся, но китель явно советский. Не успел Низоватый опомниться, как во рту у него оказался свежескрученный и уже дымящийся косяк.
- Уильям Гордон, - протянул руку укурок. - Вы ведь не против хорошего косячка, товарищ...
- Низоватый, - подсказал офигевший инспектор. - Корнелий Константинович.
- Я буду звать вас Кей Кей, - заявил Гордон. - А меня можно просто Уилл. Как вам мой урожай? Неплох, а?
Низоватый что-то невразумительно промычал, отчаянно соображая, как отвязаться от этого хрена и что вообще происходит, и едва не получил по лбу межвагонной дверью.
- Посторонись, - скомандовал щуплый паренёк такого же роста и в таком же комбезе, что и проводник с начальником поезда. Следом за ним двое рослых мужчин тащили огромный ящик с выпивкой.
- И если вы ещё раз перепутаете Эриха Хартманна с Эриком Картманом, она вас... - окончание фразы потонуло в скрипе открывающейся двери в вагон.
- А мы чо, мы ничо, - забормотал тот, что потолще и побрутальней. Второй, красавец атлетического телосложения, добродушно усмехнулся.
Эти двое показались Низоватому знакомыми. Но только когда за ними закрылась дверь, он понял, что это были Джефф Ханнеман и Стив Ли. "Хоть бы поздоровались, например", - подумал Низоватый и тут осознал, что этого не может быть, так как оба отправились к праотцам.
- Показалось, - Уилл смачно затянулся косяком. - Не обращайте внимания.
- М-мне пора, - трясущимися руками Низоватый всучил генералу недокуренный косяк и спешно выскочил за дверь.
"Надо найти стоп-кран. Это же поездец какой-то!"
Пока Низоватый искал стоп-кран, в него несколько раз попали рыбьей головой, один раз пустой бутылкой и чьими-то ароматными носками. Ни в одном вагоне не было и намёка на знакомую красную ручку. В отчаянии Низоватый заперся в сортире... И тут ему на глаза попался зелёный рычаг с подписью: "Если дальше ехать лень, дёрни эту погребень". Естественно, Низоватый незамедлительно дёрнул и почувствовал, как его катапультирует прямо на унитазе через отстрелившуюся секцию крыши вагона.
- А ведь я знаю, кого он искал, - Стив разлил выпивку по стаканам. - Раздавайте, ребе Шапир.
- И на меня тоже, - в купе материализовался Джим Моррисон, взял из ящика бутылку, открыл зубами и отхлебнул из горла.
Из соседнего купе полились звуки скрипки. Рыжий Дик Уотерс играл старинную песню про зелёные рукава и грустных алкашей. А на коленях у него сидела чёрная-чёрная кошка и вылизывала выводок чёрных-чёрных, как угольки, котят.