Det Iskalla Trollblodet: Trip To Nowhere

[maryaxl]

- Как ты это делаешь?
- А плесень знает... Это даже не всегда осознанно было. Один раз вообще заклинило, еле выжил.
- Попробуешь ради дела?
А, твою мать, он же согласился выкрасть этого капитана с Лысой Горы... Чего не сделаешь ради детей.
- Попробую. Сколько у нас времени?
- Дня два на всё тебе хватит? Потом его на Хорнете не догонишь. Или догонишь? - Кригель пристально посмотрел на Кагановича.
Что ему Хорнет? Он бы и Валькирию догнал. После рождения Деметра Ойгена все эти превращения прекратились, но сейчас Каганович, обратившись к Силе, почувствовал, что связь с ней окрепла как никогда. Но было ещё что-то, что помогало в то время, он не сразу вспомнил, что это такое. Догадался, лишь оставшись один.
Ученица.
Она больше не была его ученицей. Деметра Ойгена они породили вместе. Именно после этого всё закончилось, и с тех пор он видел её только два раза. Она оставила Храм ради Джина, или как его по документам - Хеньо Глюка... или по какой-то другой причине?.. Теперь уже неважно, но он обязан её увидеть, и желательно не только на концерте Проклятых Утюгом в толпе народу. Но как?.. Он звал её в Храм летом, она отказалась. Надо искать другой способ.
Каганович сел на пол Бункре и погрузился в медитацию. Нужно было дотянуться до неё в Силе. Но ответа не было. Ученица будто закрылась от него.
"Она продала душу Глюку и Ройдману... Плесень с ней, попробую справиться сам".

Капитан Ральф Книттель часто вспоминал девочку Лилли и то, что сделал с ней, сам того не желая. Почему так получилось? Может, и в самом деле вся эта мерзкая нечисть, пожирающая людей, вовсе не такая мерзкая, какой кажется на первый взгляд, а настоящую мерзость совершил именно он?.. Но этого никак не может быть! Это подмена понятий! Что не так?.. Может, если он снова её увидит, станет хотя бы понятно, что делать дальше? Но его отстранили от полётов, а выбраться с авиабазы по земле невозможно из-за горных троллей, которые не любят, когда нарушают их покой.
Сидеть на земле невыносимо. Если Хорнет попал в лапы финской нечисти, на спирт они не купятся. Значит ли это, что капитан Обрыгай-Углы, как его прозвали за подвиги в Жуковском, больше никогда не поднимется в небо?.. Кругом была какая-то жопа и безысходность, и он не знал, что с этим делать.
Хорнеты стояли в ангарах, ангары были заперты, поговорить было не с кем. Ральф зашёл за ангар, выбрал наименее зассанное техниками место и лёг в траву. Луна смотрела на него как на идиота.
- Брысь, - пробормотал Ральф. Луна не ушла, а начала тереться об него. Пилот запустил пальцы в её шерсть и начал почёсывать.
Как появились на горной авиабазе кошки, никто не мог сказать точно. Луной прозвали самую чёрную и бесстрашную из них. Она могла сидеть на обочине взлётной полосы и спокойно смотреть, как взлетает истребитель. Сначала думали, что она глухая, но когда звали её, она слышала и приходила, да ещё и заглядывала в глаза: чего, мол, позвал, зачем побеспокоил?
Говорят, кошки с троллями ладят... А что, если?..
Утром следующего дня весь аэродром подняли на ноги и прочёсывали территорию до позднего вечера. Капитан Обрыгай-Углы исчез. Все самолёты, кроме пропавшего ранее, были на месте, так что уйти он мог только пешком - на верную погибель. Шелленберг рвал на себе волосы и проклинал себя за то, что не догадался посадить пилота в карцер.

В дверь постучали на самом интересном месте. Каганович выругался, застегнул ширинку и пошёл открывать.
- Вам письмо, - сказал Макс Люлька, протягивая Кагановичу запечатанный конверт. - Вернее, не вам, а... кхм...
- Что "кхм"? Отдай, кому надо, или здесь оставь, - не признаваться же засранцу-троллёнышу, что он оторвал тебя от сладостных мыслей о Зильбермане.
- Да нет, откройте, посмотрите, может, всё-таки вам... Расписываться нигде не надо, я пошёл.
"Плесень бы тебя побрала..." Кагановичу уже и самому стало интересно, что же находится в пакете. Проводив Люльку, он вскрыл упаковку. Внутри оказался какой-то странный предмет - не то датчик, не то ещё какой загадочный прибор. При прикосновении он слабо засветился и мигнул лампочкой.
"Бомба? Да нахера передавать её через Люльку?.. Ладно, потом с этим разберусь..."
Каганович снова сел медитировать, на этот раз стараясь не думать о Зильбермане. Странно: чем глубже он погружался в медитацию, тем сильнее чувствовал какое-то незнакомое и неприятное излучение. Оно исходило от загадочного прибора.
"Выкинуть его нафиг... или отнести Зиновию Ароновичу?.."
Кагановича начало лихорадить. Он не заметил, как началась трансформация. Раньше она проходила практически безболезненно, но на этот раз его словно сжигало изнутри и снаружи. Остановить процесс он не мог, и чем дальше, тем хуже ему становилось. Он попытался позвать на помощь выбросом энергии в пустоту, но энергия будто уходила из него в процессе превращения.
Мелькнула мысль о праоксюморонском излучателе. Но как он мог сюда попасть?.. Это была последняя мысль Кагановича, вернее, уже Чёрной Ракеты, перед окончательным отключением.

- Готов, - сказал Фитти Винхольд, входя в Бункре. - Спасибо, Макс.
Тролль удивлённо застыл на пороге.
- Что это за хрень, которую я передал? Она его убила?
Фитти пожал плечами.
- Генерал говорит, что она не убивает. Заткнись и вытаскивай.
Не смея перечить косматому лешему, Люлька послушно заткнулся и взялся за тело Высшего Энтома. Тяжёлый и скользкий, сука... Глядя, как корячится тролль, Фитти плюнул и взялся с другой стороны.
"Зачем надо было дожидаться превращения? - думал Люлька. - Так было бы легче вытаскивать... Зачем они вообще это сделали? Как он теперь полетит за грёбаным капитаном? Вообще, на кой оно упёрлось генералу Диркшнайдеру?" Вопросов было много, но задавать их было чревато.
Кое-как вытащили Чёрную Ракету из Бункре, погрузили на летающую платформу и тщательно замаскировали.
- Поедешь со мной к генералу, - сказал Фитти. - Не вздумай отказываться, дело серьёзное.
"Болт с ними, может, у них есть идея получше", - подумал Люлька. В конце концов, какая разница, кто выкрадет капитана? Может, там случилась какая-нибудь жопа, или же появление Чёрной Ракеты на Лысой Горе могло бы вызвать международный скандал...
Конечным пунктом было капище Хопхпхманна на окраине Седлецка. Фитти взял шипастый молоток и постучал по рельсу условным стуком.
Будто из-под земли, нарисовались откуда-то два добрых молодца - Андрей Smirnoff и Каспери Хейккинен.
- Доложите генералу, - велел леший. Оба синхронно кивнули и будто провалились сквозь землю.