Поросёнок Петри лежал в грязной луже и созерцал пляшущих гоблинов. Трактор был где-то рядом, но сил доползти до него уже не было.
- Now the victory is ours!!! Let's dance the Dance of Immortals!!! - разносился над лесом рёв, похожий на звук паровой турбины. От него шатались деревья и дрожала земля.
Чьи-то руки зашарили по карманам Петри. Из последних сил он попытался перевернуться на бок, но ниасилил. Его подхватили и оттащили в кусты.
читать дальше - Где Миша? - нетерпеливо спросил кто-то. - Только его ждём!
- А Вам, простите, который нужен? - поинтересовался второй голос. - Бипер, Хозяин Озера Титикака или Древний Хтонический Саблезубый Ш-махер?
- Окерфельдт бть!! - огрызнулся первый, перекрикивая рёв турбины. - Я его здесь с дядей Лёней не оставлю! Где это видано, чтоб Командир Северной Алкодивизии про металлистов слэш сочинял, как мокрая пелотка? Опасносте!11
Петри почувствовал, что у него вытащили бумажник, но сделать ничего не смог. 50-градусная финская водка пленных не берёт.

У подножия высокой горы на небольшой площадке стоял самолёт. Открытая грузовая рампа служила сценой для выступавшей группы. Где-то в глубине вместительного чрева самолёта виднелись два баннера - "ENSIFERUM" И "CURSED BE IRON".
Микрофонная стойка была намертво приварена к рампе. Стоявший за ней белобрысый гитарист потрясал окрестности сдвоенной атакой громоподобного вокала и гитары. Звуки, которые издавала его белая Стрела, вполне могли бы сойти за трубный глас Апокалипсиса, но с сильным уклоном в хумппа-нагилу.
- Они там не разнесут всё? - спросил Лео Леони, одной рукой обнимая бутылку "Карелии", а другой - Микаэля Окерфельдта.
- Могут и разнести, - Ричи Самбора отчаянно пытался дозвониться до Копосова, но приём в этих горах был никакой. - Это ж сам Джин Бринкманн из Трэшъ Твою Мать. Он, говорят, самого Фреда Дёрста на халявную татуировку развёл.
- Гонят, поди, - усомнился Окерфельдт, снимая руку Леони со своей ширинки. Безобразие какое-то творится. Тоже мне, инока нашёл.
Леони сделал вид, что ничего такого не произошло. Не, с этими можно нормально работать. Свои уже задрали стебать, ибо каждый раз, когда Лео хотел трахаться, Марк Линн ронял винду на студийном компе и выдавал ему на руки какую-то палёную сборку для самостоятельной установки - трахайся, мол.
Тем временем очередная песня Ensiferum подошла к концу, и клавишница, забрав с собой синтезатор, покинула сцену. Из недр самолёта выехал рояль, на котором сидел не кто иной как Ник Мэдер, но почему-то голый по пояс, в камуфляжных штанах и сапогах, явно снятых с губернатора Калифорнии. Лицо его было разрисовано чёрными полосами, как у всех участников Ensiferum. Леони поперхнулся настойкой.
- И этот туда же, - покачал головой Окерфельдт. - Всё, дядь Лёнь, попрощайся со своим вокалистом. Испортили его бодомские кащениты.

"Ойген, - мысленно попросил Хаккинен, сидевший за пультом звукача, - пожалуйста, не пытайся петь по-фински. У тебя такой немецкий акцент, что ржать будут даже те, кто финского не знает".
"А что делать? - пришёл мгновенный ответ. - Тойвонен и Хинкка рассчитывают на меня".
"Давай пошутим над вашим новым пианистом. Это не опасно".
"А ты умеешь?"
"Я шаман".
"Ну давай", - Ойген отошёл от микрофонной стойки и легонько пнул рояль. Тот взбрыкнул и сбросил Мэдера прямо к подножию стойки.
Поняв, что это знак, Ник встал, отряхнулся и попытался оторвать стойку от пола, чотбы эффектно поднять её над головой, но у него не вышло. На мгновение он растерялся, и тут почувствовал, что к его мозгу кто-то подключился.
Ойген повесил на Мэдера свою Стрелу и вложил ему в руку медиатор. Хаккинен одобряюще кивнул, прибавил громкости в микрофон и запустил мыслетрансляцию.

Hän katsoi maan reunalta tähteä putoavaa
Nyt kauniit kasvot neitosen peittää karu maa
Jokaisen täytyy katsoa silmiin totuuden
Sillä aika ompi voittoisa, mut' tämä maa on ikuinen...

Леони сидел в ступоре и глушил настойку из горла. Всё пропало. Опять вокалиста искать. Хаккинен и Бринкманн просто так Ника не отдадут.
- Чем тебе Тони Какко не угодил? - вздохнул Самбора. - Мало ли у кого какие грехи. Джон так вообще с ёршиком в жопе бегал - и не стыдится...
- Третий фронт, - Леони вытер слезу и закурил. - Сотона Арктека и БВЖ. Сдохнет он у нас в Готтхарде как пить дать.
- А если из Сотоны Арктеки с концами увести? И в БВЖ кого-нибудь позвать...
- Ты Ника полгода назад видел? То-то же. Не сдохнет, так на главу районной администрации нарвётся. И неизвестно, что хуже.

Поросёнок Петри бросил тоскливый взгляд на трактор, удалявшийся за деревья. Там, за лесом, кто-то пел "Lai Lai Hei!", но земля уже не тряслась - видимо, этот был всё-таки человеком. А пел неплохо, было даже почти не заметно, что финский ему не родной.
Бутылка из-под Minttu валялась рядом. "Потом подберу и сдам", - подумал Петри, проваливаясь в сон.