Разобраться с управлением было просто: загадочный Суслик оставил подробную инструкцию. Осталось выяснить, что это за Жуковка и при чём тут Нед Старк. Вид совы на пне определённо вдохновлял. Совы в текстах Сруба были, правда, преимущественно мёртвые и иногда по частям, но эта выглядела живой, правда, слегка ушибленной. Подписи неизвестный художник не оставил.
читать дальшеЛес расступился. Поезд шёл через поля. В кабину, провонявшую чорте чем, долетал аромат цветов. Странно, какие цветы в ноябре? Запах становился всё сильнее. Закружилась голова. Игорь натянул лежавший на соседнем сиденье противогаз, достал мобильник и стал набивать текст в блокнот.
Песни рождались у него сами собой. Для него творить было так же естественно, как дышать. Об этом свидетельствовали множество проектов - Сруб, Brandy Kills, dsrtEgl, Isenfeldt, The Saint And The Dead и многие другие. Где-то мрачные, где-то мистические, где-то танцевальные, они всё продолжали и продолжали появляться на свет. И сейчас он писал песню о неизвестно куда ведущей дороге, смутно догадываясь, что эту песню заберут ТрэшЪ Твою Мать.
Что он знал о ТрэшЪ Твою Мать? Джин и Зяма рассказали ему многое о творческом пути группы и не только. О приключениях в космосе, о путешествиях во времени, о Сабатоне и Фаньке, о технооборотнях и мандалорской броне. Почему-то Джин, или Ойген, как его чаще называли, особенно проникся к нему доверием и бесстыже закладывал Фаньку во всех подробностях, включая её извращённые пристрастия и истинную сущность. Зачем это ему понадобилось - чорт знает...
Поля закончились. Снова начался лес. Среди тёмных деревьев было как-то спокойнее и привычнее, но на всякий случай Игорь не стал снимать противогаз.
В купе воняло отнюдь не цветами. Заблёванные штаны израильского гитариста валялись под нижней полкой, и Ханнес пытался оттереть их носовым платком, смоченным в водке. Он надеялся успеть до прихода хозяина штанов.
- А тебя-то за что? - внезапно спросил Медведев.
На Ханнеса нахлынули воспоминания. Он ездил несколько раз, и всякий раз превращался в ад и кошмар ещё по дороге. Обо всём этом он рассказал попутчику, стараясь не упускать ни одной подробности: надо было его предостеречь, а то мало ли, вдруг и с ним то же самое сделают.
Рассказом Лёха явно впечатлился.
- Вот ты олень по жизни, чувак... И заносит же тебя каждый раз! Да про тебя песню надо написать!
Ответить Ханнес не успел. В купе зашвырнули избитого до потери сознания Рикарда и захлопнули дверь.
Парой минут позже явился Немиченицер. Он как-то загадочно улыбался. Дождавшись, когда конвоиры уйдут подальше, он понизил голос и сообщил:
- Ребята, мы спасены. В сортире стоит рабочая катапульта.
Ханнес просиял. Бросив штаны, он достал из-под сиденья боян и заиграл что-то шведское народное. Медведев посмотрел на лежащего Рикарда, пробормотал "Больные ублюдки!" и выпил ещё. Он был совершенно не в курсе, кто и за что едет с ним в одном купе.